Неточные совпадения
Вронский пошел за кондуктором в
вагон и при входе в отделение
остановился, чтобы дать дорогу выходившей даме.
Он
остановился у своего
вагона, ожидая ее выхода.
Степан Аркадьич с сестрой под руку, тоже с испуганными лицами, вернулись и
остановились, избегая народ, у входа в
вагон.
И вдруг, вспомнив о раздавленном человеке в день ее первой встречи с Вронским, она поняла, что̀ ей надо делать. Быстрым, легким шагом спустившись по ступенькам, которые шли от водокачки к рельсам, она
остановилась подле вплоть мимо ее проходящего поезда. Она смотрела на низ
вагонов, на винты и цепи и на высокие чугунные колеса медленно катившегося первого
вагона и глазомером старалась определить середину между передними и задними колесами и ту минуту, когда середина эта будет против нее.
Подошли к поезду, — офицер
остановился у подножки
вагона и, пристально разглядывая лицо Самгина, пробормотал...
Не
останавливаясь, рабочие пошли, торопясь и наступая друг другу на ноги, дальше к соседнему
вагону и стали уже, цепляясь мешками за углы и дверь
вагона, входить в него, как другой кондуктор от двери станции увидал их намерение и строго закричал на них.
«Он в освещенном
вагоне, на бархатном кресле сидит, шутит, пьет, а я вот здесь, в грязи, в темноте, под дождем и ветром — стою и плачу», подумала Катюша,
остановилась и, закинув голову назад и схватившись за нее руками, зарыдала.
— Да неужели в третьем классе? — спросила Наталья Ивановна, когда Нехлюдов
остановился против
вагона третьего класса, и артельщик с вещами и Тарас вошли в него.
Они было
остановились, намереваясь итти еще дальше, но Нехлюдов сказал им, что в
вагоне есть места, и чтобы они шли.
Со странным очарованием, взволнованно следил он, как к станции, стремительно выскочив из-за поворота, подлетал на всех парах этот поезд, состоявший всего из пяти новеньких, блестящих
вагонов, как быстро росли и разгорались его огненные глаза, бросавшие вперед себя на рельсы светлые пятна, и как он, уже готовый проскочить станцию, мгновенно, с шипением и грохотом,
останавливался — «точно великан, ухватившийся с разбега за скалу», — думал Ромашов.
Была одна минута, когда, казалось, город дрогнул под влиянием того, что происходило около Central park’а… Уезжавшие
вагоны заторопились, встречные
остановились в нерешимости, перестали вертеться краны, и люди на постройке перестали ползать взад и вперед… Рабочие смотрели с любопытством и сочувствием на толпу, опрокинувшую полицию и готовую ринуться через площадь на ближайшие здания и улицы.
На рельсах вдали показался какой-то круг и покатился, и стал вырастать, приближаться, железо зазвенело и заговорило под ногами, и скоро перед платформой пролетел целый поезд… Завизжал,
остановился, открылись затворки — и несколько десятков людей торопливо прошли мимо наших лозищан. Потом они вошли в
вагон, заняли пустые места, и поезд сразу опять кинулся со всех ног и полетел так, что только мелькали окна домов…
Я охотно изобразил бы, в заключение, как Козелков окончательно уверился в том, что он Меттерних, как он собирался в Петербург, как он поехал туда и об чем дорогой думал и как наконец приехал; я охотно
остановился бы даже на том, что он говорил о своих подвигах в
вагоне на железной дороге (до такой степени все в жизни этого «героя нашего времени» кажется мне замечательным), но предпочитаю воздержаться.
Толпа отхлынула от
вагонов — солдаты, точно серые бусы, рассылаются вдоль их,
останавливаясь у площадок, а на площадках стоят забастовщики.
Вагон заскрипел, завизжал,
остановился, и когда смолк раздражающий шум его движения, стали слышны беспокойные громкие крики...
Вспомнив, что кто-нибудь из товарищей может придти к нему, он поспешно оделся, вышел из дома, быстро пробежал несколько улиц, сразу устал и
остановился, ожидая
вагон конки.
Долинский взял саквояж в одну руку и подал Даше другую. Они вышли вместе, а Анна Михайловна пошла за ними. У барьера ее не пустили, и она
остановилась против
вагона, в который вошли Долинский с Дорой. Усевшись, они выглянули в окно. Анна Михайловна стояла прямо перед окном в двух шагах. Их разделял барьер и узенький проход. В глазах Анны Михайловны еще дрожали слезы, но она была покойнее, как часто успокаиваются люди в самую последнюю минуту разлуки.
Раздался последний свисток, пассажиры зашевелились, начали собирать вещи, и через минуту поезд уже
остановился. Колесов вышел из
вагона на платформу. Его тотчас окружили «вызывалы» из мелких гостиниц и дурных номеров, насильно таща каждый к себе. Один прямо вырвал из руки Колесова его чемодан.
Наконец, пробил звонок. Все проворно пошли к выходу, и княгиня, только уже подойдя к решетке, отделяющей дебаркадер от
вагонов,
остановилась на минуту и, подав князю руку, проговорила скороговоркой...
В это время подошел пассажирский поезд. Он на минуту
остановился; темные фигуры вышли на другом конце платформы и пошли куда-то в темноту вдоль полотна. Поезд двинулся далее. Свет из окон полз по платформе полосами. Какие-то китайские тени мелькали в окнах, проносились и исчезали. Из
вагонов третьего класса несся заглушённый шум, обрывки песен, гармония. За поездом осталась полоска отвратительного аммиачного запаха…
Приехал я сюда часов в двенадцать дня и
остановился в гостинице, недалеко от собора. В
вагоне меня укачало, продуло сквозняками, и теперь я сижу на кровати, держусь за голову и жду tic’a. Надо бы сегодня же поехать к знакомым профессорам, да нет охоты и силы.
В дверях
вагона послышался шум. Громко стуча каблуками, громко дыша и отплевываясь, вошел Мишка Цыганок. Метнул глазами и
остановился упрямо.
Изредка он выйдет из
вагона и лениво пройдется вдоль поезда;
остановится он около локомотива и устремит долгий, неподвижный взгляд на колеса или на рабочих, бросающих поленья на тендер; горячий локомотив сипит, падающие поленья издают сочный, здоровый звук свежего дерева; машинист и его помощник, люди очень хладнокровные и равнодушные, делают какие-то непонятные движения и не спешат.
Проходит еще двое суток и наконец вдали, в смуглом тумане показывается столица. Путь кончен. Поезд
останавливается, не доезжая города, около товарной станции. Быки, выпущенные из
вагонов на волю, пошатываются и спотыкаются, точно идут по скользкому льду.
Во время чая, когда уже совсем стемнело и на стене
вагона по-вчерашнему висит фонарь, поезд вздрагивает от легкого толчка и тихо идет назад. Пройдя немного, он
останавливается; слышатся неясные крики, кто-то стучит цепями около буферов и кричит: «Готово!» Поезд трогается и идет вперед. Минут через десять его опять тащат назад.
К тупицам принадлежат также люди, которые, прожив с человеком десять лет, ничего больше не в состоянии сказать о нем как: — «Да, он прекрасный человек!» или: «Да, у него неприятный характер!» Также те, которые, находясь с вами в
вагоне, поясняют: — «Приехали обедать», когда приехали обедать; — «машина поехала!» когда поехала; — «машина
остановилась!» когда
остановилась; и т. д.
Глядя на меня в полумраке
вагона своими ясными, спокойными глазами, она рассказывала мне о симптомах своей болезни, об ее начале; она посвятила меня во все самые сокровенные стороны своей половой и брачной жизни, не было ничего, перед чем бы она
остановилась; и все это без всякой нужды, без всякой цели, даже без моих расспросов!
Фигура
останавливается посреди
вагона, сопит и долго щурит глаза на диваны.
Слышен сиплый пронзительный свист…Поезд начинает идти всё тише и тише и наконец
останавливается. Выхожу из
вагона и иду к буфету выпить для храбрости. У буфета теснится публика и поездная бригада.
В
вагоне, кроме их двух, все спали. Когда поезд
остановился у платформы станции, Глафира встала с места. Она оправила юбку своего суконного платья и, насупя брови, сказала Висленеву: «Вы начинаете говорить странные глупости».
Вагон грузно грохотал. Поезд
останавливался на каждой станции, свистел, дымил, выпускал и принимал пассажиров. Теркин сидел в своем углу, и ничто не развлекало его. К ним в отделение влезла полная, с усиками, барыня, нарядная, шумная, начала пространно жаловаться на начальника станции, всем показывала свой билет первого класса, с которым насилу добилась места во втором.
Завтрак их «под машиной» затянулся до третьего часа. Было все так же жарко, когда они, пройдя подъезд,
остановились у станции поджидать
вагона к Сухаревке и дальше до Сокольников.
В углу сидел Теркин и смотрел в окно. Глаза его уходили куда-то, не
останавливались на толпе. И на остальных пассажиров тесноватого отделения второго класса он не оглядывался. Все места были заняты. Раздавались жалобы на беспорядок, на то, что не хватило
вагонов и больше десяти минут после второго звонка поезд не двигается.
Вдруг хромой мужик
остановился, быстро огляделся по сторонам и полез по ступенькам на площадку
вагона.
— Ну что? — И отвернулся. Через несколько шагов мы встретили легкораненого, который шел сам, поддерживая одну руку другой. Он двигался, закинув голову, прямо на нас и точно не заметил, когда мы расступились, давая ему дорогу. Кажется, он не видал нас. У паровоза он на миг
остановился, обогнул его и пошел вдоль
вагонов.
Поезд дал свисток и начал замедлять ход. Хромой косарь поспешно встал, захватил свой зипун и перешел в соседний
вагон; там ой сел на лавочку за дверью. Поезд
остановился.
Вагоны ползли вверх и вниз, грузно
останавливаясь перед станцией, издали похожей на большой птичник.
Поезд подошел и
остановился. Мы ринулись к
вагонам. Но
вагоны были заперты, у каждой двери стояло по жандарму.
Однажды под вечер, где-то под Каинском, наш поезд вдруг стал давать тревожные свистки и круто
остановился среди поля. Вбежал денщик и оживленно сообщил, что сейчас мы чуть-чуть не столкнулись с встречным поездом. Подобные тревоги случались то и дело: дорожные служащие были переутомлены сверх всякой меры, уходить им не позволялось под страхом военного суда,
вагоны были старые, изношенные; то загоралась ось, то отрывались
вагоны, то поезд проскакивал мимо стрелки.
И глаза жадно
останавливались на набитых в
вагоны людях: сколько из них воротится? сколько ляжет трупами на далеких залитых кровью полях?
Но на такую массу людей припасов не хватало. На эту массу не хватало не только припасов, — не хватало кипятку. Поезд
останавливался, из
вагонов спешно выскакивали с чайниками приземистые, скуластые фигуры и бежали к будочке, на которой красовалась большая вывеска: «кипяток бесплатно».
К вечеру поезд
остановился на подъеме, — у паровоза не хватило сил втащить
вагоны.
Скромный, двухпаровозный в 40-50 товарных
вагонов воинский поезд движется с возможной для него быстротой по Сибирской, Забайкальской и Восточно-Китайской железнодорожным линиям,
останавливаясь не только на станциях, но и на разъездах, чтобы пропустить редкие пассажирские поезда, а главным образом порожний подвижный состав, уже сдавший свои живые грузы и спешащий за новыми.
Когда поезд
остановился, Николай Герасимович вышел, незамеченный своей спутницей, переменил билеты и квитанции на багаж вместо Сан-Ремо на Ментон и возвратился в
вагон.
Софья Петровна согласилась, но тотчас же сообразила, что Ильин обрадуется случаю и поедет с ней в одном поезде, в одном
вагоне… Она думала и глядела на своего мужа, сытого, но всё еще томного. Почему-то взгляд ее
остановился на его ногах, миниатюрных, почти женских, обутых в полосатые носки; на кончиках обоих носков торчали ниточки…
Снова из-за стены вырвалось черное чудовище и, сдержанное могучей властью, остановило, вздрагивая, свой стремительный бег. Находя друг на друга и треща и скрипя тормозами, проползали
вагоны и
остановились с глухим стуком. Стало тихо, и только шипел воздух, выходя из тормозных труб.